Восемнадцатый век

Ох уж эти оговорки! В самых точных и выверенных концепциях все равно приходится вставлять комментарии, делать поправки и поясняющие вставки. Как, например, хотелось бы сказать, что по мановению волшебной палочки (или императорского жезла) Елизаветы Петровны русский театр перешел вдруг от приглашения европейских трупп к глубоко национальным спектаклям. Между тем совершенно очевидно, что этот процесс был длительным и непростым. Соответственно, и мы вынуждены сделать некоторые оговорки.

Охотники без ружья

В конце XVII – начале XVIII века в России появляются совершенно удивительные люди – «охотники». Никакого отношения к погоне за зайцами и куропатками они не имели, а назывались так потому, что пришла им «охота» (та самая, что пуще неволи) создавать свои маленькие театры и театральные представления.

Когда появились они на Руси – никому не известно. Документально первый спектакль «охочих комедиантов» (так они именовались официально) состоялся 16 июля 1731 года. Очевидно, что между первым настоящим спектаклем и первым зафиксированным историей прошло несколько десятилетий. Возможно, что появление этих трупп было спровоцировано тем самым указом о запрете скоморошества. Лишившись профессиональных представлений, русский зритель решил развлекать себя самостоятельно – кустарным способом.

Как кузнецы театр делали

Отличие охочих комедиантов от скоморохов главным образом заключается в том, что каждый участник такой труппы имел какое-то основное занятие, профессию. Кто-то был кузнецом, кто-то пекарем, кто-то купцом. В свободное от работы время эти люди, почувствовав непреодолимую тягу («охоту») к лицедейству, собирались и готовили спектакли. Сегодня мы назвали бы такой театр любительским. Будучи жителями одного города (на село такие развлечения либо не пришли вообще, либо пришли с сильным запозданием), они и выступали перед одними и теми же людьми – родственниками, друзьями и знакомыми. Это привело к пониманию того, что просто петрушечными шутками здесь дело не обойдется. Необходимы были пьесы, репетиционный подготовительный период, декорации. Желание сделать свой спектакль незабываемым приводило к профессионализации театра.

Разумеется, дело это было не быстрое. 1720-е и 1730-е годы – время абсолютной бессистемности и эпизодичности «театра охочих комедиантов». Играли они где придется, в абсолютно неприспособленных помещениях. О декорациях не задумывались – есть занавес (то есть простыня, на которой что-то нарисовано), и слава Богу. Пьесы сочинялись на скорую руку, и ровно никакими художественными достоинствами не отличались. Но в какой-то момент помощь русским любителям пришла, и пришла она, откуда ее вовсе и не ждали.

О пользе изучения иностранных языков

Еще в середине XV века итальянец Помпонио Лето придумал новый способ обучения студентов латинскому языку. Отрыв в библиотечных архивах пьесы основательно забытых к тому времени Плавта и Теренция, он понял, что язык можно преподавать не только методом зубрежки, но и с помощью диалогов, практикуя тем самым разговорную речь. Автор этого волшебного метода оказался забыт, но сам педагогический прием дожил до сегодняшнего дня. Его активно переняли по всей Европе, и постепенно он стал известен и в России. В нашей стране его первым применил, судя по всему, основатель Славяно-греко-латинской академии Симеон Полоцкий.

Опыты отца Симеона оказались настолько успешными, что уже после его смерти Петр I в приказном порядке ввел такое обучение для предметов «риторика» и «пиитика» (то есть основы стихосложения). России требовались не просто грамотные люди, но политические и государственные мужи, умевшие не только читать и писать, но и спорить, убеждать, дискутировать. Диалоги постепенно росли в размерах и разрастались, превращаясь в полноценные пьесы.

Конечно, некоторые семинарии (а обучение происходило почти исключительно именно там) отмахивались от нововведений и выполняли их формально. Такие спектакли ничуть не отличались от любительских постановок наших знакомых «охотников». Но для некоторых школ эти спектакли становились главными событиями учебного года, а их хорошая и качественная подготовка – вопросом престижа и показателем статусности.

Святой Димитрий и его сценические опыты

В 1702 году Даниил Саввич Туптало открыл в городе Ростове (Великом, разумеется), духовную семинарию. Он и сам написал для нее три пьесы, две из которых дошли до наших дней, а одну из них – «Комедию на Рождество Христово» - музыковед Евгений Левашев и режиссер Борис Покровский в 1982 году реконструировали и поставили. Спектакль «Ростовское действо» идет на сцене Камерного музыкального театра до сегодняшнего дня. Сам же Даниил Туптало принял монашеский постриг, стал митрополитом, а потом и вовсе был причислен к лику святых. Сегодня святой Димитрий Ростовский является покровителем театра и актерствующей братии.

Так вот эти-то самые выпускники семинарий (где готовили вовсе не только будущих священников) и оказались верными наставниками и помощниками «охочих комедиантов». Они принесли с собой и знания о пьесах, и умение их сочинять, и постановочную культуру – ведь в отличие от провинциальных ремесленников и мелких чиновников у богатых монастырских семинарий были возможности и для организации сценического пространства, и для костюмов, и для декораций. Любители же питали интеллектуалов-семинаристов низовой народной культурой, скоморошьими шутками и все более и более бытовыми сюжетами для пьес, которые приходили на смену аллегорическим диалогам.

Полицейский надзор и театральное дело

В 1749 году московская полиция оказалась в затруднительном положении. Некий канцелярист из Берг-коллегии Василий Хилковский подал прошение о том, чтобы ему было позволено играть в специально для того нанятых палатах «российскую камедь». К делу он подошел основательно – представил и договор об аренде помещения, и список пьес с кратким содержанием, которые предполагалось играть. Власти сильно задумались – никто и никогда с такими просьбами к ним не обращался. Но, поскольку ровно нигде в законах не было написано, что «театр делать нельзя» - решили дозволить.

Дурной пример, как известно, заразителен. К концу следующего, 1750, года заявок было уже восемь. (Опять оговорка – восемь заявок пришло только из Москвы. Очевидно, что из других городов они тоже поступали, но о них мы ничего не знаем). Без санкции свыше такие разрешения выглядели уже совсем самоуправством, поэтому было решено спросить у самой императрицы (в тот момент Россией правила Елизавета Петровна). Та дала свое согласие и отдельным указом разрешила устраивать театральные представления в частных домах, когда кому заблагорассудится, потребовав лишь того, чтобы исполнители ролей не выходили в театральных костюмах из дома.

С этого указа начинается бум любительского театра в нашей стране. Число трупп «охочих комедиантов» по всей России исчисляется десятками. Сведения о существовании «охотников» мы находим даже на Урале, который тогда был очень и очень отдаленной частью империи. Что уж говорить о городах вроде Владимира, Новгорода и Калуги, расположенных близко к столицам.

Важным оказывается вот еще какой факт. Договора об аренде помещений показывают нам совпадения адресов – разные труппы любителей арендуют одинаковые здания. Это наводит на мысль (предположение, но все же), что к середине XVIII века в России уже существуют специально оборудованные здания для театральных представлений. Например, таким было здание на Солянке, где представления разных трупп шли практически круглый год. А некоторые, особо успешные и проворные устроители спектаклей, арендовали у приехавших иностранных комедиантов и костюмы, и реквизит, и даже специалистов – машинистов и музыкантов.

Русский зритель

И самое главное. Спектакли, как я уже отметил, шли практически круглый год. Перерывы в представлениях существовали только на время постов, когда всякие развлечения были запрещены. Это означает, что количество русского зрителя было к тому моменту так велико, что они могли давать сбор – то есть наполнять зрительный зал – каждый вечер. Одно из важнейших условий формирования национального театра – появление зрителя – было выполнено.

Мода на любительский театр становилась столь серьезной, что постепенно из развлечения городских низов театр превратился и в великосветский интертеймент. Конечно, были и любительские театры, где дворяне сами выходили на сцену. Но был и совершенно уникальный феномен российской социально-театральной мысли – крепостной театр.

Крепостной театр

Русские помещики считали долгом чести устроить у себя в имении хоть какой-нибудь сарай, в котором на фоне расписного задника дворовые будут исполнять какой-то незамысловатый сюжет, а иногда и просто раздеваться перед сильно захмелевшими господами. Но было и иное.

Богатейшие представители русской знати, чьи крепостные души исчислялись сотнями тысяч, иногда приближаясь к полумиллиону, создавали крупнейшие, серьезнейшие театральные явления. Князь Николай Борисович Юсупов создает в подмосковном имении Архангельское огромный театр с партером, ярусом лож, оркестровый ямой, гримерными комнатами и невероятной машинерией. Декорации к спектаклям театра создавал выдающийся итальянский живописец Пьетро Гонзага. Уровень балетной труппы помещика Зорича в Могилевской губернии был таков, что после его смерти ее в полном составе купили у наследников для Императорской сцены. А в Кусково семья Шереметевых устроила театр с коллективом из двухсот человек, не привлекая к этому ни одного профессионала – актеры, оркестр, хор, балет, художники по декорациям и машинисты были полностью из крепостных.

Шереметев и Жемчугова: история любви

В Москве на Садовом кольце стоит красивейшее здание НИИ скорой помощи имени Склифосовского. Его огромный фасад с колоннами кажется невероятной роскошью для больницы. Граф Николай Петрович Шереметев однажды влюбился в свою собственную крепостную актрису – Парашу Жемчугову. Влюбился настолько, что решился, невзирая на сословные предрассудки, женится на ней и испросил разрешения у Александра I. Говорят, что он так и не получил его, и женился тайно, сделав крепостную крестьянку богатейшей женщиной империи. Семейного счастья, к сожалению, им было отпущено меньше двух лет – графиня Прасковья Шереметева умерла после родов от неизлечимого тогда туберкулеза в 1803 году. В память о жене и был основан Странноприимный дом – больница, в которую мог обратиться любой человек, независимо от социального положения. Знаменитый «Склиф» и сегодня остается памятником великой любви, соединившей сиятельного графа и одну из первых русских актрис.